Главные составляющие его растения, дающие название всему сообществу, не имеют специальных приспособлений для борьбы со своим главным врагом — засухой, но зато они обладают способностью с ней не встречаться. В течение всего каких-нибудь 5—6 скоротечных весенних недель они, жадно используя тепло и кратковременное обилие влаги, успевают пройти все стадии развития, образовать семена, а потом на сухое время года впадают в состояние покоя. Такие многолетние травянистые растения, среди которых особенно многочисленны пустынная и песчаная осоки, мятлики, тюльпаны, называются эфемероидами, а их земляки-однолетки — различные злаки, малькольмия, маки — эфемерами. Последние вообще в одну весну начинают и кончают всю свою мотыльково-короткую жизнь, оставив семена, из которых прорастет уже следующее поколение.

Этот тип растительности занимает в Туркмении сравнительно небольшие площади на юге, на суглинках и лёссах предгорных равнин, где развиты сероземы. Там земли, безрадостные в другое время года, на полтора-два весенних месяца превращаются в настоящие луга, совершенно несовместимые с обычным представлением о пустыне,— на густом ковре из сочной, нежной зелени яркими красками горят многочисленные цветы, наполняющие теплый воздух сильным приятным ароматом. Весной эфемеры и эфемероиды дают скоту первый зеленый корм, а летом, высыхая, служат ему как бы «сеном на корню». Особенно велико хозяйственное значение песчаной осоки. По-туркменски она называется илак. Эта невзрачная тонколистая травка — главное кормовое растение пустыни. Ее редко торчащие небольшие кустики покрывают огромные площади грядовых и бугристых песков. В общем, совсем необширные земли эфемеров примыкают на севере и на западе к неровной и рваной полосе такыров.

Это — места обитания особого водорослево-лишайникового типа растительности, наименее продуктивного растительного сообщества в Туркмении, а может быть, и вообще на планете. Его составляют примитивные, низшие растения — сине-зеленые водоросли и накипные лишайники. Своей жизненной ритмикой они напоминают эфемероиды — вегетируют тоже только короткой весной, пока увлажнены такыры. Но высыхает глинистая такырная корка, и вместе с ней высыхает и тонкая пленка водорослей, и шероховатое слоевище лишайников. Но растения не умирают, а лишь замирают, переходят в стадию покоя до, следующей весны.

Севернее основной области распространения псаммофитов, в Северных Каракумах, а преимущественно на Устюрте, там, где развиты жесткие, щебнистые, насыщенные гипсом кыровые сероземы, сообщество образуют боялыч, биюргун, тетир в комплексе с главным пастбищным растением этих мест — полынью. Все эти полукустарнички не только ксерофиты, но и обязательно гипсолюбы, приспособленные к жизни на почвах с большим содержанием сернокислой соли кальция. Они образуют особый тип растительности, так и называемый гипсофилъным, и создают характерный облик этих мест: монотонная серовато-желтая пустыня, по которой редко-редко разбросаны низкорослые, не более полуметра, мелколистные летом словно бы увядшие кустики. Если же мы с этих возвышенных каменистых пустынь спустимся в межкыровые котловины, то во многих из них обнаружим солончаки. На их грязно-желтоватой, разорванной трещинками корке кое-где темнеют редкие группы небольших растений — как бы карликовые рощицы. Их образуют низкорослые кустарнички селитрянки, зейдлиции, сарсазана, соляноколосника, полукустарника поташника, но главным образом различные травянистые: солерос, шведка, гарак и другие солянки.

Это — тип растительности солончаковых пустынь, сообщество галофитов — растений необычайной солевыносливости с характерной внешностью: у них сочные мясистые листья и стебли туго налиты рассолом. У некоторых листья недоразвиты или даже совсем отсутствуют; их заменяют зеленые стебли. Солончаковые пустыни распространены (кроме межкыровых котловин) по долинам рек, по древним, ныне высохшим руслам, а также просто в понижениях, особенно на западе республики — на приморской низменности. Однако на равнинах Туркмении прекрасно развиваются и совсем не пустынные группировки. Это — тугаи, первобытные заросли в речных поймах, сохранившиеся главным образом на левобережье Амударьи. Здесь есть участки, где они тянутся полосой в 3, а то и в 5 км ширины. Местами они образуют непроходимую чащу, настоящие джунгли, но обычно имеют парковый облик. Выше всех, на 12—14 м, поднимает в них свою густую крону тополь-туранга с жесткими, кожистыми листьями. Ниже его — колючий и раскидистый лох со сладко-мучнистыми плодами, идущими в пищу и на изготовление вина. А под деревьями — кустарники: тамариск с метелочками синевато-зеленых нежных стеблей, заменяющих листву, гибкие кустарниковые ивы, разновидность миндаля — бобовник, полукустарник ежевика. Оплетая стволы и ветви, взбирается вверх, к свету, толстая лиана ломонос восточный. В самом же низу землю сплошь укрывает богатое тугайное разнотравье. Лишь кое-где открываются почти совсем оголенные пятна солончаков. В низовьях Амударьи к самой воде стеной подступают заросли эриантуса — гигантского 3—5-метрового злака. Его жесткими стеблями и листьями кроют крыши, из них выделывают веревки, плетут циновки, а молодые побеги поедает скот. В безлесной стране, где так беден растительный мир, дикие оазисы тугаев служат самым надежным поставщиком строительной и топливной древесины. К сожалению, они занимают всего 1% площади туркменских равнин. Кроме тугаев настоящую древесную растительность найдем мы в Туркмении только в горах. Однако горы эти, как известно, невысоки, и поэтому влияние пустыни сказывается чуть ли не до самых их вершин. И все же можно проследить, особенно в Копетдаге, как на горных склонах по высотным поясам сменяются различные типы растительности. До 700 м над уровнем океана поднимаются типично пустынные группировки с полынью, осокой-караилаком, мятликом-арпаганом, солянкой-тетиром.

Особенно много фисташковых рощ на крайнем юге, в районе Кушки и Серахса. В самом же высоком поясе, выше 1500 м, а на теневых северных и наветренных западных склонах выше 2000 м, располагаются нагорные ксерофиты — жесткие травы, колючие и подушкообразные кустарники. Среди них и очень характерное для Копетдага растение — гипсофила. Она образует такую плотную и упругую подушку, что через нее не проникает дождь, а лошадь, пройдя, не оставляет следа. Другой типичный копетдагский нагорный сухолюб — полуметровый кустарник трага-кантовый астрагал. При подсечке он дает очень ценную трагакантовую камедь, которую используют в кондитерской, текстильной и кожевенной промышленности, в полиграфии, а также для изготовления клея и акварельных красок. Да и кроме этого астрагала естественный растительный мир Туркмении богат видами, которые по-разному служат или могут служить человеку: из пустынного кустарника — тамариска добывают дубители, из песчаной акации — красители, фисташка помимо вкусных плодов дает лекарство тенин, дубильные вещества, краску для тканей, ценную столярную древесину. Издавна туркмены окрашивали пряжу для своих знаменитых ковров в характерный темно-красный цвет великолепным красителем, добываемым из корневищ пустынной травы — марены: теперь туркменские фармацевты, кроме того, извлекают из нее экстракт против почечной и желчно-каменной болезни.

Из ветвей и листьев кустарника-песколюба черкеза добываются алкалоиды, хорошо снижающие кровяное давление. Вообще растения Туркмении, особенно ксерофиты, содержат в своих клетках большое количество эфирных и жирных масел, алкалоидов, дубителей, с помощью которых они удерживают воду и противостоят жаре и сухости. Многие из этих веществ обладают ценными лекарственными свойствами. Земли оазисов почти целиком заняты культурной растительностью: хлопчатником, зерновыми, овощами, плодовыми и виноградом. На нераспаханных, периодически заливаемых землях пойм растут тамариск, верблюжья колючка, ажрек, солодка, а на наиболее низких пойменных участках речных долин рогоз и тростник.